Что такое инфантильность?

— Какие качества отличают психологически взрослого человека от невзрослого?

— Взрослый человек понимает, зачем он делает то или иное, и несет за это ответственность. Причем ту ответственность, которую он действительно может нести. Он хорошо понимает, где заканчивается его ответственность и начинается то, что не зависит от него и что он может только принять или не принять.

Взрослость — это четкое понимание: за это могу отвечать, за это нет. За то, что отвечаю – изменяю. За то, что не отвечаю – принимаю.

Помните молитву Воннегута?

«Господи! Дай мне силы изменить то, что я могу изменить. Дай мне терпение, перенести то, что я не могу изменить. И дай мне разум, чтобы всегда отличать одно от другого».

— Эту молитву я много раз слышал, а Воннегут какое к ней отношение имеет?

— А потому, что это в его книге, по-моему — «Колыбель для кошки». А откуда он взял — не знаю.

— Как инфантильность формируется и почему?

— У невзрослых родителей – невзрослые дети. И это передается из поколения в поколение.

Невзрослый родитель может вырастить невзрослого ребенка разными методами, но это будут детские методы. Он может быть слишком легкомысленным, но скорее всего он будет слишком строгим, но «по-детски» строгим, как в дочки-матери играют. Наказания – это игра в дочки-матери. Невзрослый человек неадекватно относится к ребенку, он не различает, когда нужна строгость, когда нужно поиграть, посмеяться, подушками покидаться, а когда просто хватать в охапку, потому что опасно.

Невзрослый родитель не может вывести дитя на уровень, когда начинают формироваться не вертикальные отношения – «взрослый – ребенок», «мама – младенец», а горизонтальные, т.е. налаживается связь в социуме, начиная с детского сада. Взрослая мама очень хорошо различает, когда она жестко указывает, когда она объясняет и когда они с ребенком вступают в дискуссию. Когда она просто сидит на полу и играется с ним в игрушки, это игра. А когда она ему жестко объясняет, как надо себя вести – тут она мама, главенствующая фигура.

— А почему это различение имеет такое практическое значение?

— Потому что ребенок растет, видя мир в глазах матери. И если он видит вот эту четкую градацию, он чувствует себя в безопасности. «Мама знает, мама права, потому что мама в порядке. Я тоже такой, я тоже таким хочу быть». Она формирует безопасность. Ребенок с такой «базовой безопасностью» вырастает потом смелым и практически неуязвимым.

— Невзрослый родитель — это, очевидно, родитель недостаточно ответственный. В чем может выражаться родительская безответственность?

— Тут как всегда есть два перехлёста. Полное отсутствие ответственности, это не просто инфантильный родитель, а психически не совсем адекватный. Он вообще ни за что не отвечает. У него дверь открыта, ребенок ушел, он не хватился, у него горячий чайник стоит, ребенок по кухне шарит, или ребенок у него неделю с температурой и с соплями, а он его в детский сад закинул, потому что ему нужен свободный день...

А есть гиперответственность, за которой кроется неуверенность в себе. Человек не уверен в том, правильно ли он растит ребенка. Очень жесткие требования, причем такие нервно-истерические: «не трогай, нельзя», «ты должен сейчас сесть и прочитать две с половиной страницы». Почему две с половиной, почему сейчас, а не через пару часов? Это такая родительская компенсация собственной невзрослости и неуверенности.

Родитель с нормальной ответственностью способен аргументировать: «Потому что тебе завтра это нужно знать». «Сейчас посиди почитай, я закончу дела, и мы идем в гости» — тогда понятно. Ребенок садится и с удовольствием читает. Он понимает, почему нужно именно сейчас почитать.

— То есть, чувство безопасности ребенок обретает тогда, когда ощущает некоторую внутреннюю логику, обоснованность поступков родителя?

— Прежде всего, безопасность от того, что у него сильный родитель. Ребенок окружен родительской любовью и родительской силой, он ощущает «руки мамы» и ему не страшно.

Это такой абсолютно безопасный мир маминых рук. Постепенно руки размыкаются, мир увеличивается, он становится более свободным. И в какой-то момент, когда он уже выходит, например, в песочницу поиграть, в детский сад, у него есть эта безопасность.

Если мама отстраненная, инфантильная, мало ли какие у мамы проблемы, тогда он еще слишком маленький, чтобы самому осваивать мир, даже мир собственной квартиры. И либо теряется или забивается в угол, так что угол дает ему эту опору, либо, наоборот, он начинает бегать по квартире и может правда пораниться. И тогда либо он забивается в угол уже навсегда – мир опасен, либо он начинает крушить все: у него нарушено это чувство безопасности, и он ничего не боится.

— А если авторитарная мама?

— «Я знаю, я – мать!», «Я знаю и только я….», «Ты ничего знать не можешь!» С такой мамой ребенок ничему не учится.

Авторитарная мама — сама не взрослая, у нее не было этого процесса получения базовой безопасности родителей и постепенного безопасного исследования мира, расширяющимися кругами. Поэтому она не может это передать ребенку, обеспечить ему это. Если мама не верит в то, что она умный, взрослый человек, то тогда она не верит в то, что она может обеспечить безопасность развития ребенка.

— «Маменькин сынок» — это тоже вариант инфантильности?

— Такой мальчик вместо мужа, у мамы. Он ей обеспечивает подсознательное ощущение, что у нее есть партнер, что она не одна, соответственно он становится этим партнером. Это психологический инцест.

У ребенка при этом нарушается картина мира. Это кто — моя мама? Почему она на месте моей жены? Если она моя жена, где же та девочка, моя ровесница, с которой у меня будет роман?..

И это безумно стабильная конструкция.

— Что с безопасностью при этом происходит?

— А у него вообще никакой безопасности. Он по своей партнерской функции вроде как обеспечивает безопасность собственной маме. А ему тогда кто обеспечивает? Никто. Он по сути дела сирота.

— Мама такого ребенка не обязательно должна быть авторитарной?

— Нет. Наоборот, она может быть очень демократичной, она может быть просто инфантильной, она может быть бездельницей, она может быть очень много работающим человеком, но она не взрослая.

— Но все-таки, «маменькин сынок» — это вариант инфантильности?

— Это вариант инфантильности, потому что полностью он не вырастает. Либо мама его тетёшкает, как куклу, либо он берет на себя ответственность за маму как за партнера. В любом случае, он не взрослеет.

— Чтобы вырастить психологически взрослого ребенка, мама должна быть замужем?

— Для полноценного взросления ребенка не обязательно мама должна быть замужем, но она должна быть взрослым человеком, который сформировал свое полноценное пространство. Она самодостаточна.

А если маме плохо, мама несчастна, тогда ребенка растить она не может. И ребенок ради собственной безопасности должен ей помочь.

Представьте, ее жизнь не полноценна, потому что она не проживает с удовольствием и ответственностью свою взрослую жизнь. Ей же надо осознать, что у нее проблемы и как-то их нужно решать. А зачем, если можно все свалить на ребенка? Либо я его залюблю — «ты смысл моей жизни». Либо наоборот – «ты мне мешаешь устроить личную жизнь, я не могу ни работать, ни замуж выйти из-за тебя». В такой ситуации ребенок будет подсознательно брать на себя проблемы взрослого и всю жизнь будет их расхлебывать, на своей шкурке.

— Существует ли связь между инфантильностью и ложным чувством вины?

— Ребенку легче принять на себя, что я виноват (в ситуациях, подобных описанным выше), чем признать свое бессилие что-либо изменить. Потому что если я виноват, то я могу это исправить, это активная позиция. Т.е. чувство вины — это компенсаторная детская гиперответственность.

— Можно кратко сформулировать принцип здоровой ответственности?

— Здоровая ответственность — это когда человек, даже очень юный, четко понимает, что вот это я могу делать хорошо или плохо, и я отвечаю за то, как я это сделаю, а вот на это не могу повлиять, поэтому не несу ответственности.

— Работая с семейными и любовными проблемами, мы часто сталкиваемся с таким сюжетом. Приходит женщина и рассказывает, какая она бедная, несчастная, что муж ее притесняет, как-то ее подавляет. А когда дело доходит до фактов, мы понимаем, что никакая она не бедная, и муж ее не подавляет. Скорее, наоборот. Мы таких называем «ложная жертва». Это, видимо, тоже как-то связано с инфантильностью?

— Это тирания слабого. То есть слабость используется как инструмент тирании.

У маленького ребенка эта тирания слабого оправдана. Если взрослые не могут сами сообразить, что нужно прийти и помочь, он их будет тюкать, пока они не сделают. Он будет орать, он будет дергать за юбку, он будет отнимать у папы книгу. И потом он может это перенести во взрослую жизнь: «Я же слабая, ты же мне должен, почему ты сидишь?»

Здесь муж воспринимается как отцовская фигура. А поскольку муж это мужчина, он зачастую это терпит.

— Это получается какая-то манипулятивная тирания инфантильной женщины?

— Да, например, шантаж болезнью. «Дорогой, я бы все купила и приготовила обед, я сейчас это сделаю, но у меня так болит голова, у меня давление повышается». И попробуй не испугаться, потому что есть шанс, что у нее и правда случится инсульт, и ты всю жизнь будешь виноват.

— Что мешает такой женщине взять ответственность на себя, перестать манипулировать?

— Если не манипулировать, то надо сесть и подумать, кто я, кто он, хочу ли я на самом деле с ним жить, и так далее. Для того, чтобы взять на себя ответственность и решать проблемы.

Это труд. Гораздо легче прийти к психологу: «У меня такая тяжелая семейная жизнь, я все для него, а он…»

— Это метод себя оправдать?

— Конечно. А заодно найти себе занятие. Это же круглосуточное занятие – страдать.

— Получается, что когда инфантильный человек вступает в отношения, семья или нет, он хочет видеть во втором партнере родительскую фигуру?

— Конечно! Он решит мои проблемы, он же мой муж, он же должен.

А как могут быть счастливы две инфантильные фигуры, если каждый в другом видит родителя, но не способен быть родителем другому?

— Значит, инфантильному человеку лучше вступать в отношения со взрослым, потому что взрослый сможет быть ему более полноценным родителем?

— Нет, взрослый человек не вступит в партнерские отношения с инфантилом. Просто это два инфантила. Один играет младенца, другой – взрослого. Это игра дочки-матери. С периодической сменой ролей.

— Чем отличается инфантил, играющий во взрослого, от настоящего взрослого в семейных отношениях?

— Взрослый не ищет ни приятности, ни боли, и не бегает от них. Он знает, что есть и радость и боль, и его реакция нормальна. Ему больно и это правильно. Ему потрясающе сейчас хорошо, и это тоже правильно. Он не бегает от боли и не ищет ее, чтобы завопить: «Мне больно! Что ты сидишь, мне больно!».

Инфантил культивирует боль, потому что это оправдание того, что он герой. У него нет другого способа себя уважать и чувствовать, что «я – классный».

— Может ли инфантильный человек быть успешным в личной жизни?

— Если он найдет пару, которую это устраивает, то это будет самая крепкая пара. Они по-разному инфантильны и очень друг друга устраивают. Она стонет, он ее спасает, замечательно, ребята при деле.

— Состояние взрослого человека, оно более какое-то приятное, спокойное, чем инфантильного?

— Нет! Состояние взрослого человека, оно не приятное и не спокойное. Он умный, бедный, он понимает, что происходит, и понимает, что он может сделать, а что – нет.

— Мне кажется, легче жить, когда ты понимаешь, что ты можешь сделать, а что нет, чем когда ты живешь в постоянной непредсказуемости, хаосе?

— В этой постоянной непредсказуемости и хаосе инфантильный человек чудесно живет, потому что есть некая взрослая материнская фигура, совершенно абстрактная, которая «они должны». Например, правительство, муж, начальник на работе...

— Тогда в чем смысл того, чтобы преодолевать свою инфантильность?:

— Чтобы развиваться самому, и тогда еще дальше пойдут дети. Чтобы род пошел на взлет. И, кстати, это обеспечение своей старости...

— Допустим, прочитав все вышесказанное, человек поймет, что он инфантильный?

— Если он умный, он задаст себе вопрос: а зачем мне нужна эта инфантильность?..

© Realove.ru